Чтобы перейти от единичных частных и церковных училищ к массовой государственной школе, России понадобилось почти 300 лет. Главную роль в этом сыграла подготовка учителей. Изначально преподавать мог любой человек, умеющий читать и писать. Но уже в XVI–XVII веках к учителям стали предъявляться определенные требования: от хорошего знания церковного богослужения до «кроткого нрава» и справедливости. «Культура.РФ» рассказывает, как в России появились первые учителя и как менялся их общественный статус.

Первые учителя: мастера грамоты, священники, иностранцы

Первые школы на Руси возникли в конце X века, когда христианство стало государственной религией. В них обучали грамоте, церковному пению и греческому языку. На протяжении Средних веков главными центрами книжности были церкви и монастыри. Существовали и частные преподаватели — так называемые «мастера грамоты». Плату с родителей учеников они брали не только деньгами, но и продуктами, одеждой, другими необходимыми вещами.

В конце XV века новгородский архиепископ Геннадий жаловался московскому митрополиту на нехватку образованных монахов и просил открыть в Новгороде училище. Геннадий упоминал и «мастеров грамоты», не способных ничему научить: «А се мужики невежи учат робят да речь ему испортит… а от матера отидет, и он ничего не умеет, только-то бредет по книге, а церковнаго постатия (порядка. — Прим. ред.) ничего не знает».

Церковный Стоглавый собор 1551 года постановил открыть школы на дому у священнослужителей и чиновников — «добрых духовных священников и дьяконов и дьяков, женатых и благочестивых, имущих в сердцы страх Божий, могущих иных пользовати, и грамоте и чести, и писати горазди». Во второй половине XVI века при Свято-Успенской православной церкви во Львове монашеское братство основало высшую школу для детей разных сословий. И хотя Львов в то время не входил в состав Российского государства, устав этого учебного заведения стал образцом для великорусских монастырских школ.

В Москве первое высшее учебное заведение — Славяно-греко-латинская академия — открылось лишь спустя столетие.

При Петре I появились государственные цифирные школы, где упор делался на арифметику и геометрию, а также профессиональные школы, которые выпускали металлургов, аптекарей, переводчиков, моряков. Для преподавания новых специальностей приглашали немцев, голландцев, французов. Вскоре стало модно нанимать иностранцев в качестве домашних учителей. Многие из них, «кроме природного языка своего», ничего не знали. Профессию педагога шарлатаны стали воспринимать как вариант легко заработать.

В царствование Екатерины II в уездных городах появились малые народные училища, в них давали начальное образование. Кое-где открылись главные народные училища: их программа была рассчитана на пять лет, а выпускники могли преподавать в начальной школе. В 1779 году первая учительская семинария открылась при Московском университете, а спустя четыре года — при Главном народном училище в Петербурге.

Педагогическое образование и новый статус учителя

В 1802 году император Александр I учредил Министерство народного просвещения. Во многих городах появились гимназии. В них давали всестороннее образование и готовили к поступлению в университет. Выпускник гимназии мог сразу пойти на государственную службу или сам стать преподавателем.

В 1804 году в Петербурге открылся учительский институт. Об одном из его первых выпускников — преподавателе политических и нравственных наук Александре Куницыне позже с благодарностью вспоминал его ученик Александр Пушкин:

В 1834 году было принято Положение о порядке производства в чины по гражданской службе. Преподавателей высших учебных заведений, гимназий и прогимназий, учителей уездных и приходских училищ и домашних учителей приравняли к гражданским служащим. Первый классный чин давали в зависимости от сословной принадлежности и образования. Наиболее квалифицированными считались выпускники университетов, они сразу могли получить чин XII–VIII класса. Ниже по статусу были учительские институты и учительские классы гимназий, а еще ниже — учительские семинарии и епархиальные училища. Их выпускники должны были проработать несколько лет, прежде чем получали свой первый чин.

Дальнейшее продвижение зависело, как в армии, от должности и сроков «беспорочной» службы. Например, должность учителя уездных училищ соответствовала армейскому званию поручика, а гимназии — после определенного срока работы — званию майора. За особые заслуги можно было получить чины вплоть до статского советника, а профессор университета мог претендовать на чин IV класса, который соответствовал званию генерал-майора (по состоянию «Табели о рангах» на 1830-е годы). Чинопроизводство и сопутствующие ему льготы — освобождение от податей, пенсия, личное и потомственное дворянство — не распространялось на учителей начальных сельских школ.

В начале XX века учитель гимназии без стажа получал 90–100 рублей в месяц. Этого было достаточно, чтобы снимать жилье с прислугой и в целом не нуждаться. Герой рассказа Антона Чехова «Учитель словесности» Никитин жил «в квартире из восьми комнат, которую нанимал за триста рублей в год вместе со своим товарищем».

В то же время сельский учитель Медведенко из пьесы Чехова «Чайка» говорил: «Я получаю всего 23 рубля в месяц, да еще вычитают с меня в эмеритуру… на практике выходит так: я, да мать, да две сестры и братишка, а жалованья всего 23 рубля. Ведь есть и пить надо? Чаю и сахару надо? Табаку надо? Вот тут и вертись». Эмеритурой называли пенсионные взносы. Так как сельские учителя в отличие от преподавателей гимназий не обеспечивались государственной пенсией, деньги «на старость» им приходилось отчислять из собственного жалованья.

Борьба за всеобщее обучение

В годы царствования Николая II правительство стало лучше финансировать начальные школы. К 1915 году среди детей 8–11 лет в Московской и Петроградской губерниях 81–90% учились в школах. Правда, в других регионах этот процент был значительно ниже.

Советская власть продолжила борьбу за всеобщую грамотность. Из-за нехватки кадров открывались краткосрочные учительские курсы и курсы повышения квалификации. «Старорежимные» семинарии заменили педагогические техникумы. В 1920 году в Москве открылась Академия трудового просвещения, а в 1923-м — Индустриально-педагогический институт имени Карла Либкнехта. В университетах по всей стране начали работать педагогические факультеты.

Особенно остро нехватка учителей ощущалась в деревнях. Выпускников отправляли туда по распределению. Работа и условия были трудными: учителю нередко приходилось жить прямо в школе, у него не было своего огорода и скотины, а маленькое жалованье часто выплачивали с задержкой. В любой момент молодого специалиста могли перевести на новое место работы. Учителей из больших городов принудительно направляли в сельскую «командировку» на два-три года.

В 1936 году учителям значительно повысили жалованье. Средняя зарплата выросла в два-три раза: в начальной школе до 250–300 рублей, а в средней — до 270–425 рублей. Но и это были небольшие деньги: пара женских туфель стоила 280 рублей, а мужское пальто — 350 рублей.

Тогда же, в 1936-м, была введена регулярная аттестация учителей. Она сразу же выявила множество нарушений — от неправильного ведения документов до пропущенных ошибок в тетрадях. Ситуация осложнялась тем, что учителя были завалены общественными поручениями. Педагога могли вызвать в сельсовет читать колхозникам газеты или выполнять обязанности чьего-то секретаря. К тому же каждый учитель должен был вести кружки при школе и входить в комиссии, которые решали вопросы от благоустройства до политпросвещения.

Однако профессия считалась почетной и важной. Выпускники школ продолжали поступать на педагогический, а грамотность населения росла. Если в 1926 году по результатам переписи читать и писать умели чуть больше половины опрошенных, то к 1959 году — почти все.

Образ учителя в литературе и кино

Денис Фонвизин в комедии «Недоросль» вывел типичного для XVIII века иностранца Вральмана — кучера, подавшегося в домашние педагоги. Однако уже в литературе XIX века можно было найти «идеальных» учителей. Например, Перский из «Кадетского монастыря» Николая Лескова имел реального прототипа — выдающегося военного педагога Михаила Перского. Но типичного преподавателя или директора гимназии писатели все же представляли как бездушного чиновника, тирана или опустошенного несчастного человека.

В 1927 году вышла в свет повесть Григория Белых и Леонида Пантелеева «Республика ШКИД», которая рассказывала о школе-коммуне для трудных подростков. У ее директора также был реальный прототип — педагог-психолог Виктор Сорока-Росинский, всю жизнь работавший с «запущенными» детьми. Впоследствии огромным успехом пользовалась экранизации «Республики ШКИД», где учителя-новатора сыграл Сергей Юрский.

В 1941 году на экраны вышел фильм «Весенний поток». Его главной героиней стала сельская учительница Надежда Кулагина, которая боролась за то, чтобы образование получили даже безнадежные ученики. Постепенно в советской культуре складывался образ идеального учителя — нравственно безупречного, справедливого наставника. Строгая, но отзывчивая учительница Анна Ивановна появилась в повести «Первоклассница» Евгения Шварца. В 1948 году произведение экранизировали. В золотой фонд советского кино также вошли «Весна на Заречной улице», «Доживем до понедельника», «Большая перемена» и десятки других картин об учителях.

Автор: Екатерина Гудкова