Специально для «Культура.РФ» инициатор фестиваля, художественный руководитель Государственного академического симфонического оркестра России имени Светланова Владимир Юровский рассказал Виктории Ивановой о различиях актуальной и современной музыки, будущем композиторского искусства и непростом выборе слушателя.

Об актуальной и современной музыке

Актуальная музыка — та, которая пишется сегодня. В наше мультимедийное время музыка сочиняется в невероятном количестве, и не только профессионалами. С тех пор как появились персональные компьютеры и в особенности планшеты, люди оказались в состоянии создавать музыку прямо у себя дома, при этом даже не являясь музыкантами. Есть целое направление, получившее название laptop music. Я общался с некоторыми такими людьми. Бывает, в дороге разговоришься с попутчиком, он видит партитуру: «Ой, а вы музыкант? Я тоже музыку пишу». — «А вы ноты умеете читать?» — «Нет».

С тех пор как музыка стала общедоступной — не только в плане ее потребления, но и в плане ее создания, — понятие актуальной музыки очень размыто. Поскольку нет объединяющей школы. Когда-то подобные школы были, но потом повсеместно исчезли.

Последнее активное и направленное развитие новой музыки наблюдалось вскоре по окончании Второй мировой войны. Тогда на Западе, прежде всего в Германии, пропагандировалась, поддерживалась и финансировалась музыка радикального авангарда. Без финансовой поддержки, в частности со стороны оккупационных американских войск, в Германии никогда бы не появилось такое количество электронных студий, фестивалей новой музыки. Это делалось сознательно для перевоспитания немецкой нации. А у нас, в СССР, начиная с 1948 года столь же планомерно боролись со всякими проявлениями модернизма и тоже в своем роде перевоспитывали нацию. Это были последние серьезные вмешательства политики в новую музыку с обеих сторон баррикад.

Позже возникло огромное количество параллельных движений новой музыки. Появилась рок-музыка, стали развиваться особые формы джаза. Сегодня мы находимся в постпостмодернистском пространстве, которое очень атомизированно, разрозненно. Мы все разнесены по разные стороны мировой карты и не очень-то понимаем, куда идти.

О принципах терпимости и «многопартийности»

Особенность этого фестиваля заключается в том, что он не ставит себе задачу представить какое-то одно, субъективно верное, направление новой музыки. Фестиваль «Другое пространство» является как бы памятником принципам терпимости и «многопартийности» в музыке. За те пять дней, что нам даны, мы стараемся как можно более широко представить ландшафт современного композиторского творчества. Музыка звучит самая разная. И не только сегодняшняя, но и та, которую мы считаем классикой XX века. Правда, речь не о знаменитых сочинениях, скажем, Прокофьева, Шостаковича или Стравинского, а о тех, которые, быть может, не столь известны, но кардинальным образом повлияли на развитие современной музыки. Так, в 2012 году на фестивале исполнялись произведения Мессиана, Ксенакиса. В 2014 году мы играли Орфа, Шнитке и Денисова. В этом году будет звучать сочинение Штокхаузена «Группы», написанное в 1957 году, но никогда ранее не исполнявшееся в России. Также будет музыка Булеза, Уствольской. Всё это сочинения, без которых новая музыка была бы совершенно другой.

О том, что делать слушателю

Если хватает любознательности, терпения и времени на индивидуальную подготовку, нужно ходить на все концерты. Вспоминаю, как в конце 1980-х годов в Москве проходили дни музыки ФРГ. Это была музыка, которая до той поры у нас вообще не звучала. Тогда мы, будучи студентами, бегали на все концерты. К сожалению, у нас не было возможности готовиться заранее: не было доступа к записям, не было книг. Сегодня же есть интернет. Самое простое, что может сделать слушатель — посетить сайт «Википедии» или другой подобный и прочитать информацию о сочинении и композиторе, чтобы иметь представление о том, что это за музыка. Если есть возможность послушать — еще лучше. Потому что известно: чем музыка сложнее, тем больше необходима слуховая подготовка. Обычно с первого раза не понимаешь практически ничего. Со второго понимаешь чуть больше. С третьего — начинаешь слышать, что это музыка, а не просто набор звуков. С четвертого она может понравиться.

Мой совет — готовиться к концертам, не приходить на них как на легкое развлечение. Но и не бояться. Мы ведь ходим в кино, театры, в том числе и на сложные фильмы, постановки. Но там нам помогает язык, да и глазом воспринимать легче, чем на слух. Но это очень интересное путешествие в иное пространство, в «зазеркалье». Ведь музыка, в особенности современная, не знает барьеров. Есть вещи, которые по разным причинам нельзя показать. Но нет вещей, которые нельзя представить внимающему уху. Современная музыка не знает табу. Особенно интересным для неподготовленного слушателя может оказаться, что то, чего он больше всего боялся, производит самое сильное и благоприятное впечатление. Так часто бывает. Мой совет — ходите на всё, насколько хватит времени и сил, но готовьтесь обязательно.

Что будет с музыкой дальше

Мы не можем сказать ничего определенного по этому поводу, пока не прошло хотя бы 50 лет со дня смерти автора. Сейчас среди композиторов нет фигур, играющих роль в современном обществе подобную той, что играли в свое время Моцарт, Бетховен, Малер или Стравинский. Стравинского узнавали на улице, Джон Кеннеди приглашал его к себе в Белый дом на прием. Помимо того что Стравинский был выдающимся музыкантом, он был настоящей звездой.

Последней такой звездой (но совсем «не звездной») можно считать Дмитрия Шостаковича и, в меньшей степени, Бенджамина Бриттена. После их смерти были выдающиеся композиторы и даже композиторы, имеющие статус культовых, например Альфред Шнитке, София Губайдулина или же Галина Уствольская. Тем не менее общество изменилось, и, как следствие, изменилось и положение композитора в обществе. Сейчас на первый план вышли исполнители. Раньше люди стояли в очереди за билетами на премьеру определенного автора. Сегодня же они стоят в очереди на определенного исполнителя. Это печально с точки зрения культуры композиторской музыки, которая существует в Европе с XII века. Но это неизбежно. И это не означает, что нет выдающихся авторов. Положа руку на сердце могу сказать, что и среди ныне живущих авторов, чью музыку мы будем играть на фестивале, есть выдающиеся фигуры.

Например, я очень люблю музыку Джона Адамса. Его опера-оратория «El Nino», можно сказать, последнее сочинение двадцатого и первое сочинение двадцать первого века: оно написано в 2000 году. Им мы будем закрывать фестиваль.

Или Дьёрдь Куртаг, который будет представлен двумя сочинениями. Ему исполнилось 90 лет, но он полон сил и бодрости, пишет оперу. К сожалению, он не сможет приехать к нам на концерт, но мы, возможно, организуем видеомост, чтобы он поприсутствовал на репетиции и помог исполнителям. На мой взгляд, это выдающаяся музыка. Ее невозможно определить как современную, эта музыка уже принадлежит вечности. Она уже там — с музыкой Бетховена, Брукнера, Малера. Но это мое мнение. А слушатель на этот вопрос должен ответить себе сам.