Потомки правящей династии, рожденные от фаворитов, — какие секреты таят их изображения? Разглядываем «плоды любви» рода Романовых вместе с Софьей Багдасаровой.

В Русском царстве в отличие от средневековой Европы с нравственностью, по крайней мере в летописях, было строго: нет никаких упоминаний о внебрачных связях и детях монархов (исключение — Иван Грозный). Ситуация поменялась после того, как Петр Великий превратил Русь в Российскую империю. Двор стал ориентироваться на Францию, в том числе и в галантных похождениях. Однако на появление бастардов это сначала никак не повлияло. В первой половине XVIII века у династии Романовых был дефицит и на законных наследников, не то что на внебрачных детей. С воцарением Екатерины Великой в 1762 году в стране наступила стабильность — она повлияла и на рост рождаемости внебрачного потомства. И, разумеется, на появление посвященных им произведений искусства.

Сын Екатерины II

Алексей Григорьевич Бобринский был сыном тогда еще просто императрицы Екатерины Алексеевны (без порядкового номера) и ее фаворита Григория Орлова. На свет он появился в стрессовых условиях: Екатерина была им беременна, когда в декабре 1761 года скончалась императрица Елизавета Петровна и ее законный муж Петр III взошел на престол. Отношения между супругами к тому моменту были уже весьма натянутыми, они мало общались, и император даже не знал об интересном положении Екатерины. Когда в апреле настало время родов, преданный камердинер Шкурин поджег свой дом, чтобы отвлечь Петра, который обожал смотреть на огонь. Едва оправившись (прошло чуть больше двух месяцев), Екатерина возглавила переворот, причем провела ночь не сходя с коня.

Алексей вырос совсем не похожим на своих пассионарных, умных родителей, образование получил плохое, кутил, наделал долгов и по приказу разгневанной матери все ее царствование прожил в Прибалтике, подальше от двора.

На портрете кисти Рокотова мальчик с серебряной погремушкой в руках изображен в возрасте около года. Когда картина попала в Русский музей, считалось, что это портрет его единоутробного брата, императора Павла. Неуловимое сходство с чертами матери, а также то, что картина поступила из ее личных покоев, казалось, подтверждало эту версию. Однако специалисты по творчеству Рокотова видели, что, судя по стилю, картина создана в середине 1760-х, когда Павлу было уже лет десять. Сравнение с другими портретами Бобринского доказало, что изображен именно он.

Дочь Екатерины II

Елизавета Григорьевна Тёмкина была дочерью фаворита императрицы Григория Потёмкина — об этом свидетельствует и ее искусственная укороченная фамилия (такие давали русские аристократы внебрачным детям), и отчество, и слова ее сына. Кто именно был ее матерью, в отличие от Бобринского, — загадка. Екатерина II никогда не проявляла к ней внимания, тем не менее версия о ее материнстве широко распространена. Сын Тёмкиной, прямо указывая, что по отцу она Потёмкина, пишет уклончиво, что Елизавета Григорьевна «со стороны матери — тоже высокоозначенного происхождения».

Если императрица действительно ее мать, то ребенка она родила уже в 45 лет, во время празднования Кючук-Кайнарджийского мира, когда, по официальной версии, Екатерина страдала расстройством желудка из-за немытых фруктов. Воспитанием девочки занимался племянник Потёмкина граф Александр Самойлов. Когда она выросла, ей дали огромное приданое и выдали замуж за Ивана Калагеорги — школьного товарища одного из великих князей. Тёмкина родила десятерых детей и, судя по всему, была счастлива. Одна из ее дочерей вышла замуж за сына скульптора Мартоса — неужто действительно таким образом автор «Минина и Пожарского» породнился с Романовыми?

Портрет, написанный Боровиковским, на первый взгляд вполне в русле изображений красавиц, которыми так прославился этот художник. Но все-таки какой контраст с портретом Лопухиной или других томных барышень Боровиковского! Рыжеволосая Тёмкина явно унаследовала от отца и темперамент, и силу воли, и даже ампирное платье по античной моде не придает ей холодности. Сегодня эта картина — одно из украшений коллекции Третьяковской галереи, доказывающее, что Боровиковский мог отражать самые разные стороны человеческого характера. А ведь основатель музея Третьяков два раза отказывался от покупки портрета у ее потомков: в 1880-е годы искусство галантного века казалось старомодным, и он предпочитал вкладывать деньги в актуальных, остросоциальных передвижников.

Дочь Александра I

Софья Дмитриевна Нарышкина была дочерью многолетней фаворитки императора Александра I Марии Антоновны Нарышкиной. Несмотря на то что красавица обманывала императора (и мужа) то с князем Григорием Гагариным, то с графом Адамом Ожаровским, то еще с кем-то, Александр I считал большинство ее детей своими. Помимо старшей дочери Марины, рожденной от супруга, Мария Антоновна за 14 лет связи с императором произвела на свет еще пятерых детей, из которых выжили двое — Софья и Эммануил. Особенно император любил Софью, которую в свете даже называли «Софья Александровна», а не «Дмитриевна».

Александр I хлопотал о ее судьбе и хотел выдать девушку замуж за одного из богатейших людей России — сына Параши Жемчуговой Дмитрия Николаевича Шереметева, но тому удалось уклониться от этой чести. Софья была помолвлена с сыном подруги своей матери — Андреем Петровичем Шуваловым, который ждал от этого большого карьерного взлета, тем более что император уже начал с ним по-родственному шутить. Но в 1824 году 16-летняя Софья скончалась от чахотки. В день похорон расстроенный жених-карьерист сказал другу: «Мой милый, какого значения я лишился!» Через два года он женился на миллионерше, вдове Платона Зубова. А поэт Петр Плетнёв посвятил ее кончине строки: «Она пришла не для земли; / Не по земному расцветала, / И как звезда она вдали, / Не приближаясь к нам, сияла».

На небольшой миниатюре, написанной в 1820-е годы, Софья изображена так, как положено было изображать юных, чистых девушек — без сложной прически или богатых драгоценностей, в простом платье. Владимир Соллогуб оставил описание ее облика: «Ее детское, как бы прозрачное личико, большие голубые детские глаза, светло-белокурые вьющиеся кудри придавали ей отблеск неземной».

Дочь Николая I

Софья Сергеевна Трубецкая была дочерью Екатерины Петровны Мусиной-Пушкиной, обвенчанной с Сергеем Васильевичем Трубецким (будущим секундантом Лермонтова) на большом сроке беременности. Современники считали, что отцом ребенка был император Николай I, ведь именно он организовал свадьбу. После рождения младенца супруги разъехались — Екатерина Петровна с ребенком уехала в Париж, а ее муж был послан служить на Кавказ.

Софья выросла красавицей. Когда ей было 18 лет, на коронации ее предполагаемого брата Александра II девушку увидел французский посол, герцог де Морни и сделал ей предложение. Герцога не смущала сомнительность происхождения Трубецкой: сам он был внебрачным сыном голландской королевы Гортензии Богарне. И более того, даже бравировал тем, что в его роду на протяжении нескольких поколений были только бастарды: «Я правнук великого короля, внук епископа, сын королевы», имея в виду Людовика XV и Талейрана (носившего, помимо всего прочего, титул епископа). В Париже новобрачная вошла в число первых красавиц. После смерти герцога она вышла замуж за испанского герцога Альбукерке, произвела фурор в Мадриде и в 1870 году установила там первую рождественскую елку (экзотический русский обычай!).

Ее портрет написан Винтерхальтером — модным портретистом той эпохи, который писал и королеву Викторию, и императрицу Марию Александровну. Букетик полевых цветов в руках красавицы и рожь в ее волосах намекает на естественность, простоту. Белый наряд подчеркивает это впечатление, как и жемчуг (баснословной, впрочем, стоимости).

Дети Александра II

Георгий, Ольга и Екатерина Александровичи, светлейшие князья Юрьевские, были внебрачными детьми императора Александра II от его многолетней любовницы княжны Екатерины Долгоруковой. После того как его супруга Мария Александровна скончалась, император, не выдержав и двух месяцев траура, быстро обвенчался с возлюбленной и пожаловал ей и детям титул и новую фамилию, одновременно их узаконив. Его убийство народовольцами на следующий год остановило дальнейший поток почестей и подарков.

Георгий скончался в 1913 году, однако продолжил род Юрьевских, существующий и в наши дни. Дочь Ольга вышла замуж за внука Пушкина — неудачливого наследника люксембургского трона, и жила с ним в Ницце. Скончалась она в 1925 году. Младшая, Екатерина, умерла в 1959 году, пережив и революцию, и обе мировые войны. Она потеряла свое состояние и была вынуждена профессионально зарабатывать концертным пением.

Портрет Константина Маковского, на котором они изображены втроем в детском возрасте, — типичен для этого светского портретиста, у которого заказывали свои изображения множество аристократов. Картина настолько типична, что долгие годы она считалась изображением неизвестных детей, и только в XXI веке специалисты Центра Грабаря определили, кто эти трое.