Ювелир по рождению — менеджер по призванию. Карл Фаберже родился в Санкт-Петербурге в 1846 году среди благородных металлов и драгоценных камней. Унаследовал ювелирное производство отца и поднял семейный бизнес до небывалых высот.

Обрусевшие французы Фаберже. Карл получил ювелирное образование в Германии, а экономическое — во Франции и отправился по свету. Изучал искусство работы с драгоценными металлами венецианцев, мастерство саксонских камнерезов и французских эмальеров. На родине Фаберже бесплатно работал реставратором в Императорском Эрмитаже. Воспитывал вкус на произведениях старых мастеров.

От семейного бизнеса до международного холдинга. В 26 лет ювелир взялся за дело отца. Пока коллеги творили в стиле ренессанс, рококо и ампир, Фаберже ударился в модерн. На выставках присматривался к новым тенденциям, а заодно к одаренным ювелирам. В итоге в многочисленных мастерских собралось до 500 рабочих, и во главе каждой встал яркий талант.

Судьбоносные вернисажи. В 1882 году на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве изделия Фаберже привлекли внимание монарших особ: императора Александра III и его супруги Марии Федоровны. На нюрнбергской Выставке изящных искусств копии скифских сокровищ получили золотую медаль, а их создатель — право ставить на изделия клеймо двуглавого орла. На выставке во Франции Фаберже получил орден Почетного легиона.

Революция в ювелирном деле. От стоимости материала к художественной ценности. «Если вся ценность дорогих вещей заключается всего лишь во множестве бриллиантов или жемчуга, то они меня мало интересуют», — говорил Фаберже. В произведениях искусства мастер использовал даже сталь и олово. А броши из карельской березы, в которые он вкраплял бриллианты, благодаря Фаберже вошли в моду.

«Фаберже — несравненный гений нашего времени». Столь лестно о мастере отзывалась Мария Федоровна в письме своей сестре — английской королеве Александре. Фаберже делал для императрицы знаменитые пасхальные яйца, которые она помнила еще по датскому детству. Форма яйца, сюрприз внутри, уникальность. Три составляющих — главная светская интрига каждого светлого праздника Пасхи в императорской семье.

«Левша Петербурга» или «певец изящных грез». Среди высокопарных эпитетов сам ювелир предпочитал емкое «поставщик Высочайшего двора». И двора не только российского. Шведский, норвежский, датский, испанский, английский королевские дворы ценили работы Фаберже. Мастер делал декоративную вазу для Бисмарка, нефритовый венок на гробницу шведского короля Оскара II, нефритового Будду для придворного храма Сиама.

Императрице и горничной. Доступность. Один из принципов ювелирного дома Фаберже. В ход пошли ныне не востребованные в промышленных объемах уральские, алтайские и забайкальские самоцветы. Подвески в форме пасхальных яиц стоили не дороже фунта хорошего чая. Отдельные мастерские выпускали рамки для фотографий, флаконы для духов, броши, ордена — в расчете на любой кошелек.

Драгоценная шутка. Не только изысканный вкус, но и чувство юмора отличали придворного ювелира. Уникальный натюрморт 1905 года — шутливый «джентльменский набор»: кирпич, яичница, граненый стакан с горячительным напитком, закуска. Кирпич — из яшмы; желток — из янтаря; газета, рыба, мухи — из серебра; стакан и содержимое — из кварца. Прозаичный сюжет на выходе стал произведением искусства.

«Так жить нет смысла», — говорил Карл Фаберже после революции 1917 года. Советским правительством была продана в Великобританию и США большая часть уникальной коллекции. Придворный ювелир не пришелся ко двору новой власти и уехал с семьей в Швейцарию. Но заниматься любимым делом в Европе не получилось. Карл Густавович Фаберже умер в 1920 году и был похоронен в Каннах.

Возвращение в Россию. Музей Фаберже открылся в Шуваловском дворце Санкт-Петербурга в 2013 году. Главная ценность музейной экспозиции — девять императорских пасхальных яиц, созданных мастером для двух последних русских императоров. В коллекции и множество изящных вещиц, что продавались сто лет назад в магазинах Фаберже в Петербурге на Большой Морской, в Москве на Кузнецком Мосту, в Одессе на Дерибасовской, в Киеве на Крещатике и в Лондоне на Бонд-стрит. Те самые вещицы, что меняли вкус целой эпохи.