Путь длиною в несколько месяцев, опасности и несовершенство транспорта — все это не смущало древних путешественников средневековой Руси. Паломничества, посольства и деловые поездки были важной частью их жизни.

Много столетий назад у странников была своя, особенная философия путешествий. Филолог Юрий Лотман говорил, что земля одновременно воспринималась ими и как географическое пространство, и как место земной жизни, противопоставленное жизни небесной, а значит, получала несвойственное современным географическим понятиям религиозно-моральное значение. Проще говоря, существовали земли «грешные», путь в которые не сулил ничего хорошего — в первую очередь душе путника, и земли «праведные», в которые мысленно или физически стремились попасть люди прошлого.

Ездить, конечно, приходилось и туда, и туда. И вот как воспринимали свои поездки грамотные путешественники.

«Хождение игумена Даниила»

В XII веке монах Данил совершил паломничество в Иерусалим. Он стал первым русским, описавшим путешествие в Святую землю, а текст «Жития и хождения игумена Даниила» послужил образцом для всех последующих «путевых заметок».

Даниил скрупулезно описывает то, что видит на своем пути, начиная от святынь, которые находятся в посещаемых им городах, и заканчивая достопримечательностями. Путешественника интересует буквально все: их вид и состояние, устройство, размеры. Он не забывает упомянуть и расстояния между городами, и природные богатства местности.

Скорее всего, путешествие Даниила состоялось в 1104–1106 годах, к тому времени Иерусалим уже стал королевством, и нашему соотечественнику удалось познакомиться с первым правителем Святого града — королем Балдуином I.

«Хождение Игнатия Смольнянина»

В конце XIV века диакон Игнатий, уроженец Смоленского княжества, вместе с епископом Михаилом и митрополитом Пименом отправился в Константинополь. Предполагал ли он, свидетелем скольких исторических событий ему придется стать, и догадывался ли, что больше никогда не увидит своей малой родины, о которой неоднократно вспоминал в «Хождении», мы точно сказать не можем.

Игнатий описывает не только свое путешествие, но упоминает о «распре некой» между митрополитом Пименом и московским великим князем Дмитрием Ивановичем (Донским), рассказывает о борьбе за престол между Калояном и Мануилом Палеологами и в конце концов повествует о венчании на царство Мануила II Палеолога («в лето 6900 месяца февраля 11»).

В своем тексте Игнатий передает для потомков ценную информацию о том, как выглядел Константинопольский ипподром и барабан купола Софийского собора.

В Константинополе Игнатий пробыл до 1393 года, затем отправился в Иерусалим (1393—1395), а дни свои закончил на Афоне, оставив описание всех путешествий.

«Исхождение Авраамия Суздальского»

В 1437 году Авраамий, епископ Суздальский, стал членом Русского посольства на Ферраро-Флорентийский собор (1438–1439). Русский посол был свидетелем католического богослужения и в подробностях описал мистерии «Благовещение» и «Вознесение», которые наблюдал в церквях Флоренции. Впечатления от увиденного легли в основу текста «Исхождения Авраамия Суздальского на осьмый собор с митрополитом Исидором в лето 6945».

Авраамия интересовала и игра актеров, и их одежда, и оформление сцены. Автор эмоционально, даже восторженно описывает происходящее, давая читателю ценные сведения об устройстве сценических машин, рисунках тканей, световых и шумовых эффектов:

Живость и красочность описания сделали текст «Исхождения» одним из самых популярных на Руси. Вплоть до середины XVII века «Исхождение» оставалось единственным памятником древнерусской литературы, повествующим о театральных представлениях.

«Хождение Афанасия Никитина»

Во второй половине XV века тверской купец Афанасий Никитин оказался в Индии. Похоже, что действительно «оказался», как свидетельствует он сам — «от многия беды». Текст Никитина — это набор путевых заметок, которые интересны не только тем, что отступают от жанра хождения, но и тем, что в корне меняют представление об Индии.

Долгое время на Руси Индию воспринимали как рай на земле: идеальную христианскую страну, где правит «царь и поп» в одном лице. Среди текстов, с которыми были знакомы средневековые читатели, можно найти «Сказание об Индийском царстве» — послание мифического индийского царя-христианина Иоанна византийскому императору Мануилу. В этом удивительном произведении, не противореча христианскому пафосу, описывается целый мир удивительных существ, населяющих далекие неизведанные земли.

Столетие спустя (текст «Сказания» датирован XII веком, однако на Русь он попал в XIII или XIV столетии) Никитин воочию видит Индию, встречается с местными жителями, попадает в неприятные ситуации и, конечно, иначе описывает окружающих его людей и вещи.

Афанасий Никитин явно надеялся, что его «Хождение» прочтут на Руси, и активно маскировал некоторые щекотливые моменты, чтобы текст был доступен не всем. Здесь встречаются отрывки на тюркском и персидском языках, записанные кириллическими буквами. Таким образом «зашифрованы» не только наблюдения о стоимости рабов и женщин легкого поведения, но и тексты молитв, в которых есть заимствования из Корана, а также некоторые рассуждения о родине.

«Сказание о Дракуле»

Следующий текст нельзя отнести к литературным памятникам, посвященным путешествиям. «Сказание о Дракуле» представляет собой древнейший образец оригинальной русской беллетристики, но не рассказать о нем здесь мы не можем.

Автором сказания мог быть дьяк Ивана III Федор Курицын, возглавлявший в 1482–1484 годах Русское посольство к венгерскому королю Матвею Корвину и молдавскому господарю Стефану Великому. Во время посольства дьяк записал ряд анекдотов, которые и составили основную часть повести. Именно благодаря этому тексту, по крайней мере в уме русского читателя, начал складываться образ румынского князя-изверга.

О Дракуле писали и многие другие путешественники. Но от зарубежных аналогов повесть Курицына отличает странная черта: рассказывая о зверствах своего героя, автор текста уточняет, что он беспощадно карает всякое преступление, кто бы его ни совершил, что в глазах русского посла было бесспорным благом.